Софья Ролдугина - Кофе и мед [СИ]
Получается, Валха интересуют лишь сновидцы. Остальных он либо устраняет как опасных свидетелей, либо забывает о них. А таких, как я и леди Милдред, преследует годами, если не десятилетиями.
«Абени тоже обладает даром, — пронеслась мысль. — И её колдун как-то использует себе во благо. Может, и мною хочет овладеть с той же целью. Но с какой именно — и зачем?»
Голова шла кругом.
Следовало вести себя осмотрительно, пока Финола вынашивала новый план и неясно было, что связывает эту кошмарную женщину с Валхом. И потому, немного подумав, я снова повесила ловец над кроватью. Но даже с надёжной защитой сны оставались тревожными. В Бромли ворвался пронизывающий сырой ветер, беспокойный, точно рождённый над бурной морской пучиной. Он задирал черепицу и дёргал оголённые ветви, измученные долгой зимою.
Мне чудилось, что от ловца тонко веет ароматом вербены.
— Возмутительная наглость, — бормотала я в полудрёме, уже глубоко за полночь. Ветер-бродяга носился по крышам, а ещё выше, в небе, быстро летели облака. Странно было не видеть этого — но чувствовать, как чувствуют люди тепло или холод. — Возмутительная наглость — исчезнуть так надолго…
Утром третьего дня ветер усилился. Одним порывом едва не унесло шляпку со всеми шпильками. У Клэра из-за непогоды незажившее плечо болело больше обычного. Он проводил меня до кофейни и на том же кэбе вернулся в особняк.
— У нас гость, — мрачно сообщил Георг вместо приветствия. — Заявился, не побоюсь этого слова, когда ещё семи не было. Разбудил мисс Рич… В наше время молодые люди себе подобного не позволяли. Тогда заботились о репутации.
Брови у меня поползли от изумления. Исключительно редко наш кофейный мастер называл Мэдди столь официально.
— Что ж, и в те суровые дни был способ склеить даже вдребезги разбитую репутацию, — пошутила я, избавляясь от пальто, но Георг ответил ещё более хмурым взглядом:
— Боюсь, миледи, что я решительно стану возражать против этого способа. Мисс Рич могла бы составить куда более выгодную партию, чем…
— …чем лучший детектив столицы? — раздался весёлый голос. — О, сомневаюсь. Впрочем, я не собираюсь просить у вас руки Мадлен только потому, что мне пришлось заглянуть в кофейню до открытия.
— А по другой причине? — не сумела я удержаться от улыбки.
Эллис стоял в коридоре, опираясь плечом на стену, и вид имел помятый, но жизнерадостный. Пахло кофе и сырным пирогом с зеленью и грибами.
— Как говорила моя сестричка Иветт, поживём — увидим, — невозмутимо откликнулся детектив. — А сейчас лучше обсудим кое-какие новости. Ваш маркиз — бессердечный, жестокий человек, неспособный понять, какие муки может причинять неудовлетворённое любопытство живому уму. Но я, поверьте, не таков… особенно после вкусного завтрака.
Кофейня должна была открыться только через час, в одиннадцать. Поэтому я с удовольствием приняла предложение Эллиса поговорить немного за чашкой чая.
— Гадалку спасли, — не стал он пытать меня неведением. — Сведения оказались верными. Задержанием занимались люди маркиза, а не наши дуралеи, так что прошло всё без сучка без задоринки. Финоле, если она там и была, удалось ускользнуть. Но всех несостоявшихся поджигателей поймали с поличным. И, кроме того, в сети попалась рыбка покрупнее. Алманец, который…
— Мистер Берг! — воскликнула я, не успев прикусить язык. — Наконец-то!
— Виржиния… — Голос детектива сделался обманчиво мягким и ласковым. — Что-то мне подсказывает, что вы были со мною неискренней. Точнее, не совсем искренней.
— О, я… гм… А вот и пирожные к чаю, Мэдди, так вовремя!
Мадлен поставила блюдо с маленькими сладостями и, пританцовывая, вернулась на кухню. Я подвинула его к детективу, пытаясь замять неловкость…
Взгляд Эллиса стал укоризненным. Пришлось срочно каяться и рассказывать, чем мне насолил фальшивый Берг.
— Вы полны сюрпризов, Виржиния, — вздохнул детектив, подводя итоги. — Впрочем, следовало этого ожидать… Сразу оговорю, что о судьбе вашего «Берга» знаю мало. Его допросили в Особой службе, а теперь ведутся переговоры о передаче задержанного алманской стороне. Дело об исчезновении советника при посольстве Алмании, Михаэля Мёллера, закрыто. Посол побывал во дворце. Так что отважусь предположить, что переговоры проходят вполне успешно. Конечно, отношения между странами стали весьма натянутыми, однако настоящего кризиса удалось избежать… Но это всё скучная политика, а рассказать я вам хотел о другом. Грета О'Келли, сама того не ведая, раскрыла тайну «ужина мертвецов». Осталось поймать убийцу и отправить её на виселицу.
Эллис в очередной раз сумел меня удивить. Я слушала его историю, отслеживая выцветший растительный узор по краю ширмы, отделяющей наш столик от остального зала, вдыхала запах ароматного чая с тимьяном и думала, что никогда не сумею понять преступников. Всеми нами порою овладевают жестокие порывы. Хочется пожелать обидчику смерти или увечий… Но это одно дело, а воплотить жестокую месть в жизнь — совсем другое.
Разгадка же оказалась очень простой.
— Помните, мы уже беседовали с вами о чём-то подобном? Любое преступление состоит из «как», «кто» и «зачем», — размышлял Эллис вслух. Меренг и крошечных квадратиков с джемом и орехами на блюде поубавилось, и чайник тоже наполовину опустел. — «Как» стало ясно почти сразу. Вообще восстановить ход событий, как правило, самое простое. «Кто» — в данном случае я догадывался уже сначала, уж больно яд особенный. Предположения мои подтвердились, когда Финола Дилейни показалась на балу. А вот «зачем»… Версий было множество — от мести до политической интриги. Но дело оказалось куда проще. Грета О'Келли рассказала, что женщина, по описанию похожая на мисс Дилейни, приходила в её салон не раз и не два. Представилась, вообразите, как мисс Найс. Какова наглость — использовать имя, под которым её уже однажды арестовали и осудили! И плохая примета, кстати, но сейчас не об этом. Мисс Дилейни интересовало, как можно овладеть духом, подчинить его. А Молли Уолли не упускала случая похвастаться своими тайными знаниями о потустороннем мире, — усмехнулся детектив, но глаза у него оставались холодными, похожими на прозрачный серо-голубой лёд. — Но, как сообщила миссис О'Келли, медиумом Молли Уолли была никудышным, на самом деле, и только искусством лгать и вытягивать деньги овладела в совершенстве. Похоже, она и Финолу Дилейни сумела ненадолго ввести в заблуждение… Что ж, самозванке эта последняя ложь встала дорого. Как и всем её поклонникам, в тот день заглянувшим на сеанс.
— Значит, месть, — кивнула я, отставляя почти полную чашку. Пить не хотелось, сладкого — тем более.
Бедный Арч-младший! Но от сердца, признаться, отлегло. Значит, он погиб не потому, что был знаком со мною, а по нелепой случайности.
— Очевидно, — вздохнул Эллис. — Понять бы ещё, зачем ей сдалась власть над духами… Впрочем, у сумасшедших бывают странные желания. Алманец, на которого мисс Дилейни работала в то время, пытался удержать её от слишком заметных действий, но не преуспел. Отравление состоялось, — невесело улыбнулся он. У меня сердце сжалось при воспоминании о сыне полковника Арча, погибшем так нелепо. — Виржиния, могу я воспользоваться вашим гостеприимством до вечера? — спросил вдруг детектив. — Мне к шести надо вернуться в Управление, до дома час добираться, а я вторую ночь на ногах… Хотел сообщить новости и отправиться вздремнуть, но немного не рассчитал.
— Вы можете рассчитывать на комнату для отдыха на первом этаже, но кроватей там нет, — качнула я головой. — Если хотите выспаться по-настоящему, вам стоит обратиться к Мадлен. Наверху есть гостевые апартаменты, как вы помните, но отвечать за неё я не могу.
Эллис колебался мгновение, не больше.
— Обращусь. Вот уж действительно, я теперь как настоящий разрушитель репутации. Но ведь репутацию на самом деле рушат сплетни, верно? — подмигнул он.
Я уверила его, что сплетников среди нас нет. Детектив залпом допил остывший чай и отправился на кухню — выпрашивать у Мадлен ключ от верхних комнат, очевидно. А за окном ветер, притихший было, набросился на город с прежней силой. Над мостовой пролетела скомканная газета и взмыла над крышами. Меня охватило ощущение, что наша история несётся к концу столь же стремительно и неуправляемо… Но Эллис преспокойно обосновался на втором этаже и уснул. И Мэдди тоже была весела и жизнерадостна, невзирая на нотации Георга.
С полудня кофейня начала заполняться гостями, а они принесли с собою разговоры и смех. Собралась вся честная компания, за исключением Луи ла Рона. Миссис Скаровски по-прежнему трудилась над поэмой, сидя за отдельным столиком. А Эрвин Калле привёл новую пассию, заносчивую восточную дикарку Тессу Сеттер, изображающую коварную куртизанку с Эльды. Как новое лицо, она имела успех бурный, но быстро преходящий, потому что за экзотичностью не стояло ни таланта миссис Скаровски, ни острого ума старой леди Клампси, ни безупречного стиля и красоты Эмбер.
